| Главная » Забытые солдаты забытой войны
« 1 2 ... 10 11 12 13 14 ... 113 114 »
| Данное изображение получено из открытых источников и опубликовано в информационных целях. В случае неосознанного нарушения авторских прав изображение будет убрано после получения соответсвующей просьбы от авторов, правохранительных органов или издателей в письменном виде. Данное изображение представлено как исторический материал. Мы не несем ответственность за поступки посетителей сайта после просмотра данного изображения.
|
1
 1
|
| Операция Панджшер, 17 июля 1985 года. Ахмад Шах Масуд сбежал и оставил после себя горы убитых афганских солдат.
Такого не видели даже бывалые солдаты Афганской войны. Летом 1985 года в Панджшерском ущелье советские десантники натолкнулись на вырубленные в скалах пещеры, соединенные друг с другом зигзагообразными траншеями. Причем, создатели этого скального городка явно не чурались комфорта и эстетики: стены пещер были увешаны дорогими персидскими коврами, а траншеи устланы ковровыми дорожками. Впрочем, истинное предназначение этого странного, на первый взгляд, сооружения выяснилось чуть позже, когда по соседству были обнаружены огромные ямы, накрытые деревянными настилами. Стало ясно, что здесь душманы держали пленных. А красивые пещеры с коврами использовались в качестве складов и служебных помещений для персонала тюрьмы…
В июне 1985 года закончилось очередное перемирие. Ахмад Шах начал военные действия против правительственных войск ДРА, и начал, как всегда, успешно. Кабул срочно запросил военной помощи у Москвы. Москва, как всегда, пошла навстречу. Так началась очередная, девятая по счету, Панджшерская операция советских войск, вошедшая в историю под кодовым названием «Пустыня».
Операции, как водится, предшествовала тщательная разведка, в том числе и воздушная. А затем с аэродрома в Баграме началась переброска подразделений 345-го парашютно-десантного полка в район Барака. В операции был задействован личный состав 1-го и 3-го батальонов, а также разведывательной роты полка.
По воспоминаниям подполковника Василия Дереглазова, в то время заместителя командира полка, его подчиненным было приказано блокировать ущелье Панджшер с северо-востока, в районе кишлака Дехмикини. Согласно плану операции, предполагалось в два захода высадить в Дехмикини 1-й батальон в полном составе. Однако на деле все получилось не совсем так, как планировалось. Под обстрелом крупнокалиберных пулеметов противника высадить десантников смогли только четыре вертолета Ми-8 из семи, три вертолета получили серьезные повреждения и не смогли зайти на посадку. Второй заход вообще пришлось отменить.
Более того, при подлете пятого вертолета был смертельно ранен командир 1-й роты капитан Алексей Павлов, опытный офицер и замечательный человек. Буквально за долю секунды до того, как очередь крупнокалиберного пулемета насквозь прошила вертолет, Алексей, сориентировавшись в ситуации, скомандовал лечь всем на пол. Бойцы мгновенно выполнили команду и остались живы, но сам капитан Павлов получил тяжелое ранение и вскоре скончался.
В результате в первой группе наших бойцов оказалось всего 38 человек – в основном, солдаты 2-й роты. Им противостояло более двух сотен «духов». И, тем не менее, это не помешало советским десантникам ворваться в кишлак и занять там круговую оборону.
Рядовые Сергей Афанасьев, Сергей Севрук и Василий Хухарев были одними из тех, кто оказался в первой группе наших бойцов.
«Вертолет завис на расстоянии полутора метров от пшеничного поля возле кишлака, - вспоминает Сергей Афанасьев. - Летчик закричал: «Прыгайте! Садиться не буду!» Я прыгнул вниз и бросился к ближайшему укрытию. Им оказался небольшой 2-этажный дом с пустым проемом вместо окна. Помню еще массивную деревянную дверь. Вместе со мной в дом забежали еще два-три человека. Поднялись на второй этаж. Вокруг отвесные скалы, дома, террасы и внизу речка. Со скал и укрытий по нам стреляли «духи». Мы открыли ответный огонь. Помню также, что уже в первые минуты боя одна из пуль от ДШК попала в дверь и осколками ранило товарища.»
Несколько часов кряду противник непрерывно обстреливал позиции советских солдат из пулеметов. Интенсивность огня была настолько высока, что в иные моменты невозможно было поднять голову. И тем не менее, бойцы продолжали удерживать захваченные позиции. В этот момент по рации передали: «Со стороны ущелья, через хребет на помощь выдвинулась разведрота, а с другой стороны, по ущелью, - 3-й батальон. Подойти должны ночью». Забегая вперед, отметим, что именно так и произошло. Ночью к окруженным бойцам пробрались разведчики, а на следующий день, утром, подоспел 3-й батальон.
Но это произойдет позже. А пока надо было организовать оборону и держаться своими силами. Тем более что, согласно данным радиоперехвата, душманы готовились уничтожить окруженную группу наших бойцов или выбить ее из кишлака. Из воспоминаний командира 2-й роты капитана Николая Бугая:
«Собрали совещание. Капитан Даточкин, майор Алещенко, лейтенант Кондратюк и ваш покорный слуга. Посовещавшись, приняли решение разделиться на две группы. Первая группа в количестве семи человек под командованием Кондратюка поднимается в горы для прикрытия и занимает там позиции. Вторая группа, в том числе и легко раненные бойцы, занимает оборону вокруг дома, где на втором этаже находились раненые.»
На тот момент из 38 человек, державших оборону в кишлаке, 19 получили ранения. Впрочем, потери могли быть гораздо больше, если б не умелые действия бойцов из группы прикрытия. По словам капитана Николая Бугая, группа лейтенанта Кондратюка под обстрелом сумела подняться почти по отвесной скале, нависавшей над кишлаком, и закрепиться там. После этого огонь противника заметно ослаб. А дальние подступы к кишлаку в это же время активно обрабатывала наша авиация, подавляя огневые точки «духов», разбросанные по слонам гор. Как вспоминал впоследствии сержант Вячеслав Шабанов, особенно досаждали нашим бойцам крупнокалиберные пулеметы. На их ликвидацию и были направлены основные усилия летчиков. В общей сложности на позиции боевиков было сброшено 60 тонн авиабомб.
А еще, по словам Николая Бугая, именно в боях у Дехмикини были с успехом применены противотанковые управляемые ракеты «Конкурс». Благодаря грамотному использованию ПТУРов, удалось полностью уничтожить две огневые позиции крупнокалиберных пулеметов противника. Для «духов» это стало полной неожиданностью. И действительно, ПТУРы в условиях горной местности почти не применялись, поэтому душманы были уверены в собственной безнаказанности. Каково же было их удивление, граничащее с паникой, когда советские управляемые ракеты точно поразили несколько целей, нанеся душманам серьезный урон!
«При этом пуск ракет был возможен с достаточно открытой позиции, - вспоминает Николай Бугай, - и для того, чтобы отвлечь внимание «духов», наши солдаты вели огонь по душманам с других позиций. Это было крайне рискованное занятие. Но другого варианта не было, и наши солдаты, рискуя жизнью, вызывали огонь на себя. Несколько бойцов тогда получили ранения. Вообще, успеху операции в районе Дехмикини мы полностью обязаны героизму и мужеству наших солдат. Глядя на этих 18-летних парней, даже я, кадровый офицер, окончивший Рязанское воздушно-десантное училище, сам учился выдержке и самообладанию. До сих пор восхищаюсь своими бойцами.»
Таким образом, ударная группировка русских солдат в количестве 38 человек захватила и в течение суток удерживала площадку для высадки основного десанта, хотя сразу же после десантирования группе поступил приказ немедленно уходить из кишлака.
«Конечно, в тех условиях отход был бы идеальным решением, поскольку над нами нависала серьезная угроза окружения и уничтожения, - вспоминает Николай Бугай. – Но реально сделать это не представлялось возможным из-за большого количества раненых. Поэтому было принято решение держаться - единственно правильное решение в сложившейся обстановке.»
И десантники держались – в условиях полного окружения, под яростным огнем противника, ежеминутно ожидая нападения душманов. И не просто держали оборону, но и сами наносили противнику ощутимые удары. Самой тяжелой, особенно в эмоциональном плане, выдалась ночь. Стоны раненых, кромешная тьма, неизвестность… Нервы были накалены до предела. К тому же у бойцов кончилась вода. Рядовой 2-й роты Игорь Афанасьев вспоминал, как он добывал для товарищей живительную влагу. В сотне метров от позиций наших десантников была какая-то яма, очевидно, воронка от взрыва, полная воды. Вот за ней-то и отправился рядовой Афанасьев. Вода была грязная и невкусная. Прежде чем пить, ей дали отстояться, а затем тщательно процедили. В течение суток эта вода была для наших бойцов единственным источником влаги.
Но и затем, уже после того как основные боевые действия закончились, острая нехватка питьевой воды оставалась для наших десантников серьезной проблемой. Виктор Лепешкин, в ту пору майор, старший помощник начальника штаба полка, вспоминал, как драгоценную влагу, которую удалось сбросить с вертолета, офицеры буквально по несколько капель распределяли между своими бойцами. У некоторых солдат от жажды начались галлюцинации…
Только на третий день сопротивление противника в районе Дехмикини было подавлено. Уцелевшие «духи» разбежались. Началась эвакуация раненых. Поскольку вероятность обстрелов еще сохранялась, вертолеты, забиравшие раненых бойцов, садились у кишлака под прикрытием дымовой завесы. Одновременно с эвакуацией бойцы 1-го батальона полка приступили к прочесыванию ущелья. Вот тогда-то и была обнаружена тайная душманская тюрьма.
Как вспоминал впоследствии Василий Дереглазов, сначала солдаты наткнулись на пещеры в скалах, оборудованные под склады. Все было брошено в целости и сохранности. Очевидно, наступление советских войск было столь стремительным, что «духи» в спешке отступили, не успев унести имущество и военное снаряжение. При осмотре пещер бойцы обнаружили большое количество оружия и боеприпасов, в том числе крупнокалиберные пулеметы, минометы и даже несколько горных орудий. Среди брошенного имущества оказалась и коротковолновая радиостанция Р-118 советского производства. Возможно, в одной из пещер располагался командный пункт самого Ахмад Шаха.
Этой находке предшествовала еще одна. В одном из полуразрушенных строений солдаты-первогодки обнаружили… огромную флягу с медом. Поскольку солдат первого года службы постоянно испытывает непреодолимое чувство голода, бойцы, нашедшие мед, хотели было тут же его отведать. Однако здравый смысл и инстинкт самосохранения (не зря же бойцов в Афганистане на сей счет подробно инструктировали!) все-таки взяли верх над чувством голода. Флягу с превеликим трудом дотащили в расположение наших войск и употребили ее содержимое по прямому назначению только после проведенной экспертизы. Мед оказался отменного качества!
Когда о тайном командном пункте и складах доложили наверх, в штаб армии, начальство приказало прочесать все ущелье вдоль и поперек. Выполняя приказ, солдаты вскоре обнаружили тюрьму.
Сооружение впечатляло, и не только своими размерами, но и ухоженностью. Сразу было видно, что это не какая-то времянка, а серьезная душманская база, рассчитанная на длительное использование. Территория состояла из нескольких террас, с каждой из них вел отдельный вход в скальные помещения. Площадки перед входом посыпаны песочком. Кое-где даже красовались клумбочки с цветами. О ковровых дорожках выше уже говорилось.
Место для тюрьмы было выбрано весьма удачно. Сверху над пещерами нависали скалы, поэтому с воздуха заметить постройки не представлялось возможным. А само ущелье в некоторых местах настолько узкое, что даже людям передвигаться по нему было непросто. Об использовании бронетехники, естественно, речь вообще не шла. К тому же на скалах были оборудованы огневые точки, надежно прикрывавшие тюрьму, склады, а заодно и лазуритовые шахты, находившиеся неподалеку.
В тот же день в район Дехмикини прилетел начальник штаба армии генерал-майор Виктор Дубынин, а затем и командующий 40-й армией генерал-лейтенант Игорь Родионов. Несмотря на то что боевые действия в ущелье еще продолжались, начальство приземлилось на вертолете неподалеку от кишлака и в сопровождении небольшой свиты под прикрытием снайперов отправилось осматривать тюрьму. Идти пришлось почти четыре километра по узкому ущелью. С обеих сторон отвесные скалы, буквально под ногами – бурная горная река. Свои впечатления Виктор Дубынин описал в дневнике следующим образом:
«От тюрьмы осталось сильное впечатление. Новые постройки. Половина из них - в пещерах, это для обслуживающего персонала. А сама тюрьма - глубокие волчьи ямы с люками наверху. Внутри имеются три больших камеры, в которых могут разместиться до 40 человек. «Духи» содержали там 127 афганских военнопленных и 14 советских. В камерах на полу валялось тряпье, обувь, и все буквально было залито кровью. Наверху были комнаты пыток с «инструментом» и одиночные камеры для узников.»
Это описание в целом соответствует и воспоминаниям других очевидцев. В книге Олега Брылева «Афганская ловушка» сообщается о трех подземных камерах глубиной примерно два метра каждая. Общая площадь – не более 70 квадратных метров. В этих ямах и содержались пленники. Сверху, помимо настилов из бревен, был навален еще и толстый слой грунта. Посреди настила сооружен раздвижной люк. Попасть вниз можно было по деревянной лестнице.
Все очевидцы отмечают засохшие пятна крови повсюду, особенно на ступеньках лестницы и в камерах пыток. Следы крови остались и на дорожках, которые вели к реке Микини. По ним советские солдаты вышли на мост. Он тоже был весь в крови. А ниже по течению самой реки были обнаружены и тела узников. Причем, многих течением снесло почти на полтора километра. В общей сложности советские десантники насчитали 120 обезображенных трупов. При осмотре тел врачи констатировали, что заключенные были убиты выстрелами в упор и добиты ножами.
В одном из скальных помещений был обнаружен тюремный архив. А точнее, журнал учета пленников с указанием фамилий. Всего в списке оказалось 127 человек. Против каждой фамилии стояла отметка о том, что узник уничтожен.
Кто эти люди, точно установить не удалось. По одной из версий, в тайной тюрьме в Дехмикини содержались солдаты правительственного гарнизона в Пишгоре, попавшие в плен к моджахедам. Пишгор – это небольшое селенье неподалеку от Дехмикини, находившееся под контролем правительственных войск. В начале июля 1985 года Пишгор атаковали бойцы Ахмад Шаха. Не оказав им почти никакого сопротивления, солдаты афганской армии сдались.
В течение нескольких дней о судьбе пленных не было никаких известий. И вот теперь стало понятно, что солдаты пишгорского гарнизона были отправлены в тайную тюрьму в Дехмикини. Отступая под ударами советских десантников, моджахеды, очевидно, решили расправиться с пленными. Их выводили на мостик через Микини и расстреливали в упор, после чего сбрасывали тела в реку. А кое-кому предварительно вспарывали животы.
Справедливости ради следует признать, что обычно в окружении Ахмад Шаха подобные жестокости не поощрялись. Лидер исламской оппозиции потому и получил прозвище «Панджшерский лев», что отличался не только личной храбростью, но и благородством по отношению к противнику. И вдруг такое ничем не мотивированное зверство!
О том, как погибли узники тюрьмы, советским бойцам рассказали душманы, захваченные в плен в Дехмикини. Поначалу «духи» клялись Аллахом, что никакого отношения к убийствам не имеют, а просто работали при тюрьме плотниками. Однако при осмотре у одного из них на плече обнаружили характерный синяк – такой, какой бывает при отдаче приклада «ствола» во время стрельбы. Эти же «духи» уверяли, что видели в тюрьме и советских военнопленных. По словам душманов, их увели куда-то в горы. Что с ними стало дальше – «духи» не знают.
После некоторых раздумий находку в Дехмикини было решено показать всему миру. Для этого 15 июля в Панджшер на двух вертолетах прилетели репортеры Центрального телевидения во главе с Михаилом Лещинским. Кстати, по словам очевидцев, приземление одной из «вертушек» прошло крайне неудачно: машина завалилась, и только чудом никто не пострадал. Телевизионщики подробно отсняли и упавший вертолет, и тюрьму. Как обычно бывало в таких случаях, советских солдат запрятали за скалы, а в кадре мелькали исключительно «зеленые», то есть бойцы армии ДРА. Пафос телерепортажа был таков: очередные славные победы афганской армии над жестокими и коварными душманами, мешающими народу Афганистана строить социализм.
Репортаж показали спустя несколько дней в телепрограмме «Служу Советскому Союзу!». О героизме бойцов 345-го полка, проявленном в боях в Дехмикини, не прозвучало ни единого слова. Да и не могло прозвучать по причине абсолютной секретности, которой в те годы была окружена боевая работа наших солдат в Афганистане. Однако командованием 40-й армии было принято решение о награждении орденами Красной Звезды и Красного знамени всех участников героической обороны Дехмикини.
До сих пор нет полной ясности и с советскими пленными, содержавшимися в душманской тюрьме. Даже количество узников варьируется. Генерал Дубынин упоминает в дневнике о 14 советских бойцах. По сведениям подполковника Дереглазова, их было 11. В некоторых источниках приводится число 12. Во всяком случае, никаких вещественных доказательств наличия в тайной тюрьме советских граждан получить так и не удалось. Если, конечно, не считать вещдоком советскую военную форму, найденную в одном из помещений.
Судьба советских военнопленных, содержавшихся в тайной душманской тюрьме (если таковые все же были), и по сей день остается одной из неразгаданных тайн Афганской войны…
Сергей ХОЛОДОВ, историк
|
|
|
1
|
| "Эти двое были надзирателями Панджшерской тюрьмы. 1985 г." фото ресурса bratstvo.ucoz.com. (Республика Башкортостан) Автограф чернилами или тушью. Фотография сделана в июле 1985 года в ходе IX Панджшерской операции (началась 16 июня под кодовым наименованием «Пустыня» и ставшей, по существу, последней из крупных операций проведённых в долине реки), части 40-ой армии при личном руководстве войсками генерал-лейтенанта Иг. Родионова.
Операция стала ответом возмездия на захват и уничтожение инсургентами гарнизона правительственной армии ДРА в Пешгуре, когда мобильные банды панджшерского льва А.Ш.Масуда не только уничтожили крупный опорный пункт афганской армии и убили бригадного генерала правит. войск, но и захватили в плен более 500 военнослужащих, в т.ч. 126 офицеров. Что особенно унизительно, захват Пешгура стал результатом стремительного рейда моджахедов: спустя несколько часов советские войска без больших потерь сумели восстановить контроль над базой и рассеять противника, понёсшего значительные потери. Судьба попавших в плен к моджахедам была в большинстве своём трагична, о причинах гибели многих из них имеются разные мнения (так, сами моджахеды утверждали впоследствии, что многие пленные погибли в результате обстрелов советской авиации - Barry, Michael(2002); Massoud, de l'islamisme à la liberté; Audibert; ISBN 2-84749-002-7, p.228-229 и Tanner, Stephen (2003); "Afghanistan: A Military History from Alexander the Great to the War against the Taliban"; Edition, illustrated. Publisher, Da Capo Press, ISBN-13: 978-0306818264).
Ударным кулаком «Пустыни» служили подразделения 345го 2-й ПДБ 345-й ОПДП (прежде всего 2-й ПДБ 345-й ОПДП, дислоцированный в Анаве), высадившиеся вертолётным десантом в ущелье Микини, в северо-восточной окраине Панджшера. В целом, операция была успешной для наших войск: после относительно непродолжительного, но ожесточённого сопротивления противника в условиях опасности окружения, отступил, оставив в местах базирования большое количество боеприпасов, вооружения, аппаратуру, снаряжение, продовольствие и т. д. 18-го (или 17-го?) июля на душманской базе в кишлаке Дехмикини десантники обнаружили великолепно оборудованный зиндан. Мне доводилось читать, что обнаружили душманское узилище бойцы 3 ПДР 345 ОПДП (ком. к-н Даточкин).
"...мне об этом рассказал друг, который зашёл в тюрьму третьим, после сапёра и ротного. рассказывал, что ущелье, которое вело к шахтам, было защищено огневыми точками, вырубленными в горах и расположенных в шахматном порядке. Сверху над ними нависали скалы, поэтому авиация не могла их подавить бомбометанием. И что ущелье было достаточно узким. Возможно поэтому и были неудачные попытки войти в него" Цитата из обсуждения в теме форума Десантура. ру.
Из дневника В. П. Дубынина:
"16. 07. 1985 г. С КП-345 доложили, что захватили тюрьму и несколько складов с оружием и боеприпасами. Взял с собой помощника по разведке, секретаря парткома армии, фотографа. Приземлились - обстрела не было. Спустились в ущелье и пошли под прикрытием снайперов и разведчиков. Кишлак пустой, все брошено. Бродят овцы, козы, ишаки. Ущелье очень узкое, кругом отвесные скалы высотой до 3000 метров, внизу бурлит река.
От тюрьмы осталось сильное впечатление. Новые постройки. Половина из них - в пещерах, это для обслуживающего персонала. А сама тюрьма - глубокие волчьи ямы с люками наверху. Внутри имеются три больших камеры, в которых могут разместиться до 40 человек. "Духи" содержали там 127 афганских военнопленных и 14 советских. В камерах на полу валялось тряпье, обувь и все буквально было залито кровью. Наверху были комнаты пыток с "инструментом" и одиночные камеры для узников.
Расстреливали пленных на мостике через речку и в нее же их сбрасывали. В реке нашли 120 трупов афганских солдат, а советских пленных увели на юг. Тела зацепились за камни на протяжении 1,5 километров реки. Все были расстреляны и добиты ножами.
Вначале я хотел было все это взорвать, но затем решил пригласить сюда теле и кинооператоров из Кабула - пусть заснимут и покажут варварство всему миру".
baktria
|
|
|
1
|
| Советский спецназ вошел в кишлак Дехмикини. В таких небольших деревнях власть могла меняться по несколько раз в неделю – в зависимости от того, чьи вооруженные отряды были ближе.
|
| Никто не ожидал обнаружить здесь многочисленные пещеры, в которых были оборудованы склады и укрытия для бойцов.
|
| Подполковник Василий Дериглазов, командовавший операцией в Дехмикини.
В июле 1985 года в Афганистане советские солдаты, преследуя части Ахмад Шаха Массуда, захватили горную базу и тюрьму душманов.
Долина Панджшер была одним из важных стратегических районов Афганистана, и не удивительно, что за всю афганскую войну здесь было проведено 12 крупных боевых операций – не считая мелких стычек. Советской Армии и правительственным войскам ДРА здесь противостояла вооруженная группировка Ахмад Шаха Массуда. Особенно активными были бои в 1985-86 годах.
После широкомасштабного наступления «Панджшер-7» в марте 1984 года, действия афганских правительственных войск сводились главным образом к «активному патрулированию» – преимущественно силами десантников и вертолетчиков. Кабул контролировал зону до долины Пичгор.
В начале июня 1985 года Ахмад Шах Массуд начал военные действия против позиций афганских частей в Панджшере. Он атаковал базу в Рухе и поджег склад боеприпасов. Можно было предположить, что эти действия в нижней части равнины предпринимались для отвода глаз – чтобы скрыть наступление в Пичгоре.
Для того чтобы блокировать ущелья Панджшер, Ревад, Малис и захватить базы моджхедов, 12 июля на Барак с аэродрома Баграм началась переброска десантно-штурмового полка, которым командовал подполковник Василий Дериглазов. Местом десантирования был выбран район кишлака Дехмикини. Но высадиться здесь удалось лишь четырем из семи вертолетов, остальным пришлось вернуться в Барак.
В этом районе два моста вели через реку Панджшер. Нужно было пройти по этим мостам и выйти на склоны горного хребта.
По воспоминаниям Дериглазова, ночью была сделана попытка пройти вперед. Сунулись – а мосты взорваны. Вернулись. Тогда было решено назавтра весь личный состав, кроме полутора рот и управления батальона, перекинуть за реку вертолетами к подножию и на склоны горы Дидак. Несмотря на то, что «духи» вели сильный огонь, 3-я рота 2-го батальона с остатками 1-го батальона стали прорываться на Дехмикини. Параллельно по хребту пробивались разведчики. Не выдержав, душманы начали разбегаться. Район десантирования у Дехмикини был полностью блокирован, и вертолетчики получили возможность высадить остальных десантников.
Десантники рвались дальше на Дехмикини. «Духи» отступили в направлении горы Мадабай. Разведрота осталась держать кишлак, а часть 3-й роты присоединилась к батальону.
1-й батальон был брошен прочесывать ущелье. Очень скоро солдаты наткнулись на пещеры, где были оборудованы база и склады. Здесь находились несколько горных орудий, пулеметы ДШК, ковры – все, захваченное в Бараке.
Дериглазов сообщил об этом начальнику штаба армии Дубинину. Тот приказал прочесать ущелье до самого конца. Тогда-то и наткнулись на самую настоящую тюрьму.
В ответ на сообщение о неожиданной находке пришло известие, что в район вылетает «ноль-ноль-первый»: Дубинин, остававшийся в то время за командарма. Вслед за ним прилетел и сам Родионов. Боевые действия продолжались еще полным ходом. Лишь к концу следующего дня все стихло, обстрелы прекратились. Улетевшие командарм и начштаба вернулись – убедиться, что безопасность «гостей» обеспечивается.
А на другой день – 14 июля – прилетели и гости из Москвы. Советских солдат попрятали за камни, а вокруг расставили «зеленых» (солдат афганской армии) и сняли все для программы «Время». Потом отдельно привели журналистов. Им дал интервью начальник медслужбы полка…
Перед тем, как вернуться в казармы, Дериглазов с разведвзводом 1-го батальона отправились обследовать тюрьму. Территория была очень ухоженная, с террасами. С каждой террасы – вход в вырубленную пещеру, зигзагообразные траншеи, бункеры. Кругом – по граниту – ковры и ковровые дорожки.
Было тут и кое-что менее приятное: камеры-ямы, накрытые деревянными настилами, а сверху – еще и засыпанные грунтом толщиной до 60 см. Всюду – засохшие следы крови, особенно на перекладинах и проволочных петлях для пыток. Когда разведчики пошли по следам крови, они вышли на мост через реку Микини, который тоже был весь в крови.
В тюрьме в наши руки попало множество документов, писем, печатей, а также журнал учета узников. В этом списке мы насчитали 120 фамилий. По неофициальной информации, в этой тюрьме содержались и одиннадцать советских пленных, но никаких подтверждений этого мы не получили, если не считать найденного в одной из комнат советского «хэ-бэ».
В разгар этих поисков разведчики доложили, что ниже по течению реки они наткнулись на тела убитых узников тюрьмы. Наши врачи осмотрели их и обнаружили многочисленные огнестрельные и ножевые раны. Европейцев среди замученных не было – что же касается таджиков или узбеков, то распознать их мы все равно не сумели. Так что сказать, были ли среди них наши, мы не могли.
Позже нам сказали, что основная часть казненных была из гарнизона Пичгор. Незадолго до описываемых событий в этом гарнизоне кончились продукты, а завезти их туда вовремя не успели. Среди афганских солдат начались волнения, которыми не преминули воспользоваться душманы. Они атаковали гарнизон, не оказавший почти никакого сопротивления, и отправили уцелевших в тюрьму. Наше приближение, очевидно, побудило моджахедов расправиться с узниками самым жестоким образом.
Генерал-майор Евгений Никитенко, полковник запаса Николай Пиков. Журнал «Солдат удачи» 12-1994
|
|
|
1
|
| 19.07.1985 год. Ущелье Дехмикини, Панджер. У захваченной тюрьмы Ахмад Шаха, где накануне уничтожены 135 афганских военнослужащих. Советских военнопленных «духи» успели увести. Стоят справа налево: второй справа замначальника разведки 40-й ОА Олег Хватынец, рядом тележурналист Михаил Лещинский. Второй слева — ст. инструктор ПО 40-й ОА Николай Шаблыко.
В июле 1985 года в Панджшере проходила операция в очередной попытке если не разгромить, то хотя бы попугать Ахмад Шаха. Его неуловимое войско, постоянно нависавшее на подступах к Кабулу, всегда доставляло особые хлопоты.
Начало операции спровоцировал на этот раз захват душманами удалённого афганского гарнизона в Пишгоре, почти в 70-ти километрах вверх по ущелью.
Обычно войска располагались в долине у реки, выставляя посты на прилегающие господствующие высоты и обеспечивая тем самым безопасность основных сил. В горах, как известно, пан тот, кто взобрался выше, откуда и ведёт огонь. На высокогорные посты доставлялось необходимое количество боеприпасов и продовольствия. Подступы к ним минировались. Оставлялись лишь тропы для прохода своих и восполнения запасов воды, достаточное количество которой для таких постов заранее обеспечить было просто невозможно. Нередко приходилось наблюдать, как в этих целях использовались навьюченные бурдюками ослы. У реки такой „водовоз” заправляли водой и животное с погонщиком или самостоятельно отправлялось наверх к посту, а затем привычно и послушно выполняло очередной рейс.
Это являлось наиболее уязвимым местом. Вначале „духи”, выбрав какой-либо пост в качестве первоочередной жертвы, находили вариант осады и перекрытия „тропы жизни”, а затем обрекали его защитников на смертельную жажду. Как правило, если вскоре такая угроза не ликвидировалась, то неизбежно следовала капитуляция афганского поста. Захватив его, душманы могли уже с удобной верхотуры вести прицельный огонь как по расположенным внизу подразделениям, так и на равных по близлежащим постам, заодно постепенно беря под контроль и их тропы.
Овладев таким образом постами в окрестностях Пишгорского гарнизона, отряды Ахмад Шаха к началу июля захватили его. Накануне афганское командование пыталось как-то помочь осаждённым. Были робкие попытки высадки вертолётного десанта, но два МИ-8 были сожжены, экипажи также попали в плен. Когда афганцы обратились за помощью к 40-й, было уже поздно. Пленив около 135 человек, А. Шах увёл их куда-то в горы.
Оказалось, совсем недалеко. К югу от Пишгора за хребтом проходило ущелье Дехмикини, выходившее к Панджшеру приблизительно в 8-9 километрах юго-западнее этого кишлака. В полутора километрах вверх от слияния речушки Дехмикини с рекой Панджшер была оборудована подземная тюрьма, где содержались пленные. Примерно с 10 июля 1985 г. осуществлялись совместные действия 191-го омсп и 37-й бригады „коммандос” по овладению ущельем, но сходу это не удалось.
Ущелье представляло узкую расщелину, образованную высоченными, иногда почти отвесными скалами. Осуществить обход или какой-либо другой манёвр ввиду необходимости срочных действий по спасению людей не представлялось возможным. На вершину почти стометровой скалы, нависшей над тюрьмой, одним колесом зацепился вертолёт, сбросивший небольшую группу советских десантников. Своим огнём они разогнали охранников и вынудили отступить душманов, оборонявших подступы к тюрьме со стороны Панджшера. Лишь тогда основные силы смогли зайти в ущелье. Но они опоздали. Все пленники были уничтожены. Войска продвинулись ещё на 4 километра и неожиданно наткнулись на оборудованный командный пункт А. Шаха, где была захвачена коротковолновая радиостанция Р-118 советского производства. Весь „персонал” КП к тому времени ушёл.
Вечером 18 июля мне была поставлена задача отобрать 4-х афганских офицеров для опознания ими трупов убитых и рано утром 19.07 убыть в ущелье Дехмикини.
К тому времени я находился в Базараке, неподалеку от родного кишлака А. Шаха. В 6.30 следующего дня нас забрала советская пара „вертушек” и мы взлетели. Через несколько минут наш „ведущий” совершил посадку в Бараке, где тут же принял на борт ещё троих пассажиров. Это были генерал Громов, в то время представитель начальника Генштаба при 40-й, а с ним ещё два офицера – подполковник и капитан.
Довольно скоро мы были уже на месте. Не выключаясь, „вертушка” выбросила нас и тут же ушла вместе с „ведомым”. Взглянул на часы – было 7.05. Долина здесь была широкой, метров 600. Солнце не успело подняться из-за высоченных гор, и ещё царил, если и не утренний полумрак, то, во всяком случае, густая тень. Неподалеку, в нескольких километрах возвышался покрытый вечным ледником „пятитысячник” – гора Милигарам. Мы стояли чуть ли не по колено то ли во ржи, то ли пшенице, отчего я искренне удивился – весь Панджшер безлюден, кто же тут это возделывал?
Тогда ещё не знал, что в этот момент мы оказались в самом логове „панджшерского льва”. Глядя потом на карту определил, что находились мы в 8-ми километрах строго на юг от Пишгора. Возможно, столь близкое соседство с пишгорским гарнизоном и явилось раздражителем для А. Шаха.
Пару минут мы одиноко стояли посреди долины и таращились по сторонам – куда, мол, попали и где тут свои. Б. Громов в раздумье произнёс: „Где-то здесь должен быть совмещённый КП 191 омсп и 37 бригады…”. Внезапно позади нас раздался грохот разорвавшейся в пятнадцати-двадцати метрах мины. У неё характерный звук разрыва, не спутаешь. Нас мгновенно как ветром сдуло, причём именно в нужном направлении – почти одновременно на отдалённом склоне горы, метрах в четырёхстах, мы увидели военных, отчаянно машущих нам. Это были наши.
Пока мы рассекали поперёк долины, вслед нам продолжались разрывы. Отстающих не было. Б. Громов, как и положено генералу, был впереди. По субординации его никто не обгонял. По всей видимости, миномёт вёл огонь из-за горы на предельной дальности, так как последующие разрывы легли лишь на несколько десятков метров дальше. Размышляя впоследствии, как же нас не накрыло, подумал, что скорее всего мина ушла поглубже во вспаханную почву. Да и густые посевы могли сыграть свою роль. Но будь наводчик не спросонья и чуть точнее, а грунт каменистый… Время было сравнительно раннее. „Духи” – тоже люди, небось ещё спали, но были разбужены гулом вертолёта. Проснулись, продрали глаза, видят – далеко внизу славяне объявились. Пока „стреляющий” занял позицию и выдал координаты, пока прицелились… В общем, повезло.
Следом за нами пришла ещё „пара”. На этот раз с группой Михаила Лещинского с 1-го канала советского ТВ и афганскими киношниками. Но их сажали уже ближе к КП, куда миномёт не доставал, хотя и продолжал обстрел.
Тут же очень оперативно, чуть ли не через пять минут по целеуказанию авианаводчика подошли „грачи”, начавшие интенсивно обрабатывать предполагаемую огневую позицию, а заодно и выравнивать ту гору. Штурмовики работали минут 20, поочерёдно выходя на цель.
Нам выделили сопровождение, и мы двинулись в путь к тюрьме. Предстояло преодолеть 4 километра. Вскоре мы вереницей втянулись в сузившееся ущелье. Шли берегом упоминавшейся горной речушки по узкой, местами явно рукотворной тропе. Судя по истёртым камням, она могла насчитывать сотни лет. Примерно через час оказались на месте.
Сразу же бросилась в глаза жуткая картина – сотня с лишним растерзанных трупов защитников Пишгорского гарнизона. Часть из них находилась в ледяной воде, некоторых уже извлекли на берег. Речка, берущая начало с ледников, мелкая но быстрая, изобиловала валунами. Поэтому все казнённые застряли между камней. Несколько трупов накануне были обнаружены ниже по течению и даже в реке Панджшер. Здесь же, на месте, их оказалось 119. В захваченном тюремном журнале список заключённых составлял 127 человек, а напротив каждой фамилии аккуратно была проставлена отметка о ликвидации.
Тюрьма была подземной – между невысоким обрывистым берегом и скалой были выдолблены три камеры глубиной чуть более двух метров, площадью 15-20 кв. метров каждая. Сверху они были перекрыты брёвнами и слоем камней. Средняя закрывалась раздвижным люком; вниз вела грубо сколоченная из толстых жердей лестница. Её перекладины были сплошь бурыми от засохшей крови.
Площадка вокруг была чистой, ухоженной, слегка посыпанной песком. По кромке берега – аккуратные узкие грядки – цветники, нечто вроде балконных с распустившимися цветочками. Не то сентиментальная идиллия, не то издёвка. В трёх метрах напротив – небольшая пещера с горой риса. Здесь же был большой старинный медный чан диаметром свыше метра. В нём, очевидно, варили пищу для пленников и охраны. Рядом – недостроенное деревянное сооружение, скорее всего предназначавшееся для „администрации” и караульных.
Вскоре привели трёх захваченных „духов”. Они клялись, что являются не боевиками, а плотниками, сооружавшими упомянутое строение. Тем не менее у одного из них на предплечье был тот самый характерный признак – синяк, образующийся при отдаче приклада во время стрельбы. Они рассказали, как охранники убивали пленных. Их поочерёдно выводили на нависший тут же над водой камень, где каждый отправлял последний намаз. Метрах в пяти был другой валун, весь бурый от крови – там очередной жертве вспарывали живот либо перерезали горло, толкали в воду и достреливали. Всё это происходило по мере приближения войск.
В двух камерах я видел какие-то остатки советского обмундирования. Захваченные „духи” подтвердили, что было 12 пленных „шурави”, но их успели увести по ущелью на юг.
М.Лещинский здесь же изобразил сцены боя. Проинструктировал сарбозов. Те карабкались вверх по скалам, строча из автоматов по воображаемому противнику. Михаил, стоя во весь рост якобы под пулями, вопил в микрофон: „Идёт ожесточённый бой, только что захвачена тюрьма Ахмад Шаха, зверски уничтожившего почти две сотни афганских солдат…”. Оператор тут же демонстрировал трупы.
В это время над нами завис транспортный МИ-8. Находчивый Лещинский, увидев вертолёт, взахлёб продолжал: „Вот над нами кружат боевые вертолёты, идёт преследование отступающих бандитов…”
Не так давно, прчитав мою рукопись, вышеупомянутый участник ,,ситанализов” Института Востоковедения полковник Олег Чернета, смеясь, рассказывал: ,.Знаешь, а я по телевизору видел тот сюжет. В нём был эпизод, где афганский офицер как бы невольно разоблачал Лещинского, изображавшего себя в боевой обстановке. Тот офицер, разумеется, на дари (которым владел Чернета, но не знал его наш корреспондент), во время интервью произнёс фразу, мол, ,,мы пришли сюда два дня назад …”, в то время как Михаил, не подозревая подвоха, продолжал заливать про свистящие пули”.
Вскоре подоспела группа высокопоставленных афганцев во главе с министром МВД Гулябзоем и начальником ГлавПУ генерал-лейтенантом Я. Садыки. С ними был и мой шеф – генерал-лейтенант Е. Аунапу (,,папа Аунапу”). Встал вопрос о захоронении убитых. Афганцы настаивали на их транспортировке в Кабул, где было кладбище Героев революции и где им были бы возданы последние почести. Но перетаскивать такое количество трупов за несколько километров до ближайшей вертолётной площадки являлось большой проблемой. И прежде всего было просто неоткуда взять необходимое количество афганцев. К тому же затрудняла узость тропы, где иногда приходилось двигаться гуськом, по одному. Прикинули и количество вертолётных рейсов. В конечном счёте под неодобрительный ропот присутствовавших афганцев было принято решение о захоронении здесь же.
Под вечер мы возвратились в долину, куда прибыли утром, но чуть ближе к выходу из ущелья. Условия посадки вертолёта здесь были хуже. Им пришлось садиться на террасы. Почти снизившись, один из них зацепился винтами за более верхнюю, подпрыгнул и перевернулся. Экипаж, набивший шишек, всё же благополучно выскочил через остекление кабины. На удивление, „вертушка” не загорелась. Остальные забрали всю нашу теперь уже многочисленную группу, доставив кого куда, а меня с моими афганцами – обратно в Базарак. Через несколько дней вернулся в Кабул. Скоро предстоял вылет на операцию в округ Хост.
Брылев О.И.
|
| Правительственные войска ДРА в районе боев.
|
| Афганские военнослужащие подразделения «Командос» извлекают оружие и боеприпасы из захваченного склада мятежников (в центре лафет пулемёта ДШК).
|
|
|
1
| Сторінка створена, як некомерційний проект з використанням доступних матеріалів з Інтернету. При виникненні претензій з боку правовласників використаних матеріалів, вони будуть негайно зняті.
|
|
| |
|
|
|
| "Сохраните только память о нас, и мы ничего не потеряем, уйдя из жизни…” |
Статистика
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
